Хочешь детей — иди в суд. Почему государство запрещает рожать вдове офицера

Мария Соколова приехала в Екатеринбург из Сургута, чтобы забеременеть от покойного гражданского мужа — Вадима. Месяц назад подполковник погиб на СВО, но до этого заморозил свою сперму в Клиническом институте репродуктивной медицины (КИРМ), зная, что может не вернуться.

Вадим заранее разрешил Марии использовать свой биоматериал, но в клинике не могут помочь женщине, пока она не получит на руки разрешение суда. По закону для каждой процедуры репродуктивных технологий требуется согласие от владельца спермы. Вадим такое согласие дать уже не может.

Многим женщинам, чьи мужья сейчас находятся на спецоперации и заранее заморозили свой материал, в случае смерти супруга придется пройти через такие же тяжбы из-за бреши в законе. Подробности — в материале Е1.RU.

Марии Соколовой 43 года, а Вадиму было 45 лет. Она живет в Сургуте, он жил в Москве. Пара познакомилась в онлайн-игре, но скоро общим стало не только увлечение, но и чувства друг к другу.

Два года Мария и Вадим встречались во время отпусков. Она ездила к нему в Москву, он приезжал к ней на Север. Влюбленные планировали завести ребенка, но во время обследования Мария узнала, что бесплодна.

В сентябре 2022 года Вадима призвали на специальную военную операцию. Мария постоянно была с гражданским мужем на связи, перезванивалась и переписывалась, ездила к нему, а он — к ней, во время коротких отпусков продолжая искать возможности забеременеть.

В марте 2024 года пара обратилась в «Сургутский окружной клинический центр охраны материнства и детства», а в августе Марии провели первую попытку ЭКО. К сожалению, она оказалась неудачной.

В Сургуте паре порекомендовали обратиться в екатеринбургский Клинический институт репродуктивной медицины. В апреле 2025 года Мария и Вадим заключили с клиникой договор на криоконсервацию и хранение биоматериалов (спермы).

Вадиму нужно было возвращаться на линию фронта. Поэтому, чтобы супруга смогла воспользоваться биоматериалами в его отсутствие, он подписал все необходимые согласия и разрешения для проведения ЭКО на несколько лет вперед.

«Когда его призвали, я к нему регулярно ездила и в ДНР, и в Мариуполь, два раза в Луганск. И третий раз я должна была к нему приехать 10 июня, — рассказала E1.RU Мария Соколова. — Все билеты у меня, все были на руках. Его друзья сказали мне, что там Вадим планировал сделать мне предложение».

Вскоре Мария получила трагическую весть. 2 июня 2025 года Вадим погиб от осколочного ранения, спасая людей, — он проводил эвакуацию раненых и пострадавших в Луганске (ЛНР).

«Хоть мы и были далеко, но мы всё это время постоянно были на связи друг с другом. Каждый божий день созванивались и переписывались по многу раз, — говорит Мария Соколова. —  2 июня у него было дежурство, утром он написал и позвонил один раз. Вечером того же дня читал сообщения, но не отвечал. Такое у нас бывало не раз».

Вадим на СВО уходил майором, потом получил звание подполковника, был награжден Орденом Мужества, медалью Георгия Жукова, «За Отличие в военной службе», «За участие в специальной военной операции» и медалью «За службу на Кавказе». У него осталась дочь от первого брака, со своей первой женой он в разводе, а расписаться с Марией военный не успел. У Марии тоже есть дочь — родители Вадима называют ее своей внучкой.

Похоронили Вадима с почестями на Аллее славы в Твери, где живет его родной брат.

После гибели Вадима Мария снова обратилась в екатеринбургскую клинику. При жизни военного пара так и не успела завести ребенка, но в КИРМ на хранении осталась сперма ее избранника. Мария хотела воспользоваться этой возможностью, чтобы сделать ЭКО или другую процедуру, если это будет необходимо.

«Родители моего гражданского супруга, Семен Дмитриевич и Ольга Васильевна, всегда помогали нам и поддерживали нас в желании иметь общего ребенка, — объяснила Мария. — Они дали мне свое нотариально заверенное согласие на использование мной биоматериала их сына, чтобы я смогла забеременеть».

За год до этого Вадим написал доверенность, в которой разрешил Марии пользоваться его материалами даже в случае его смерти или утраты дееспособности. Вадим понимал, что может не вернуться.

И тут возникла проблема. В клинике Марии Соколовой объяснили, что теперь воспользоваться спермой мужа можно только при наличии положительного судебного решения.

«В феврале 2022 года во многие клиники вспомогательных репродуктивных технологий России перед отправкой на СВО обратились мужчины для криоконсервации биоматериала. К сожалению, некоторые из них погибли, и их жены хотели бы воспользоваться этим биоматериалом для рождения их будущего ребенка, — описал ситуацию E1.RU Игорь Портнов, кандидат медицинских наук, генеральный директор ООО КИРМ. —  В приказах Минздрава, которыми мы руководствуемся, оказывая медицинскую помощь бесплодным парам, определено, что как перед основными этапами экстракорпорального оплодотворения, так и в случае переноса эмбрионов после криоконсервации необходимо подписывать информированное согласие на эти процедуры обоими супругами».

«Наша клиника хочет помочь этой женщине, поэтому мы надеемся на решение суда, которое разрешит ситуацию», — добавил Игорь Портнов.

30 июля Мария вместе с известным юристом Юлией Липинской, активисткой Народного фронта подали иск в Верх-Исетский районный суд Екатеринбурга, чтобы признать право сургутянки на использование спермы ее погибшего гражданского мужа.

«Мы понимаем важность всей этой истории и понимаем, какая ответственность сейчас лежит на нас», — прокомментировала Юлия Липинская.

«Поскольку я зачастую участвую в различных благотворительных проектах, мне известно примерное количество граждан, которые обращались за криоконсервацией биоматериала с самого начала СВО. Этот прецедент может помочь большому количеству людей», — добавила Юлия Руслановна.

Суд принял иск, но дата первого заседания еще не назначена. Мы продолжим следить за этой историей.

Вместе с именитым врачом мы разбирались, почему не каждая попытка ЭКО заканчивается успехом и что приводит к бесплодию.