«Гробы с детьми несли через огромный человеческий коридор»: трагедия в лагере «Луковое озеро»

Летом 1960 года подмосковное Луковое озеро стало местом жуткой катастрофы, которую десятилетиями предпочитали не вспоминать вслух. Вместо детского смеха в пионерлагере была гнетущая тишина, раздираемая воплями родителей, которые потеряли своих детей. Здесь утонули 26 пионеров и двое взрослых. Долгие годы эта трагедия была засекречена, но свидетельства очевидцев не скрыть за грифом «Совершенно секретно».

Июнь 1960 года многие дети подмосковного города Электростали проводили в ведомственном лагере «Луковое озеро». Такое название он получил по форме водоема, в центре которого располагался. К корпусам на островке вел небольшой перешеек с материка, и почти весь лагерь был окружен водой. И дети, и родители любили это место.

— Это было прекрасное место для отдыха. Мне нравилось там практически всё: прекрасное питание, спортивные площадки, уютные комнаты, — с теплотой вспоминал один из пионеров Анатолий Арзамасцев. — Дети играли в футбол, баскетбол, волейбол, занимались теннисом. Именно в этом лагере начинали карьеру многие заводские спортсмены.

В день трагедии воспитательница возвращалась с младшим отрядом после прогулки. Они находились ближе к окраине озера, и до лагеря нужно было идти около километра по труднопроходимой местности, а затем пересечь перешеек.

Неподалеку от того места, где был отряд, вожатая заметила моториста, который проверял двигатель у катамарана после ремонта.

— В пионерлагере для прогулок по озеру имелись самодельные катамараны — две лодки, соединенные между собой досками, и на одной из них установлен мотор, — вспоминал Тимофей Шарамов, один из отдыхавших в лагере.

Женщина попросила моториста отвезти уставших детей в лагерь по озеру, чтобы сократить путь.

— Эту женщину звали Мария Антоновна Зиновьева. Я ее хорошо помню: она преподавала нам русский язык и литературу. Тогда многие учителя летом подрабатывали, устраиваясь воспитателями в пионерлагеря, — вспоминала жительница Электростали Тамара Арзамасцева.

После долгих уговоров мужчина согласился. Дети заняли места на катамаране.

По одной из версий, когда катамаран отошел на десяток метров от берега, у него заглох мотор. Пока мужчина пытался снова его завести, дети начали шуметь и баловаться. В какой-то момент один ребенок упал в воду. Остальные тут же бросились к краю, поднялась паника, катамаран начал раскачиваться и опрокинулся.

По другой версии, моторист пытался завести заглохший двигатель, дергая шнур стартера. В какой-то момент он случайно задел пионера, который сидел рядом. Удар оказался настолько сильным, что ребенок вылетел за борт, за ним в воду прыгнула и вожатая. Позже местные говорили, что это была родная дочь Марии Зиновьевой. Дети запаниковали, и ситуация вышла из-под контроля.

— Кто-то из детей что-то уронил в воду, потянулся и упал за борт. Следом за ребенком прыгнула воспитательница. Возможно, ей и удалось бы вытащить упавшее дитя из воды, если бы остальные ребята не кинулись ей на помощь, — озвучивает свою версию Арзамасцев.

Существует еще одна версия, почему в тот летний день произошла трагедия. Катамаран был перегружен, и, когда дети одновременно наклонились на один борт, он просто перевернулся. Плавсредство быстро ушло на дно, увлекая за собой детей.

— Это неправда, не мог катамаран перевернуться. Это было очень надежное, устойчивое плавсредство. К тому же тот день был безветренным, на озере не было даже ряби, — считает Арзамасцев.

Достоверно известно лишь одно: на борту катамарана были дети 9–10 лет, самый младший отряд лагеря. В считаные секунды они попадали в озеро. Многие из них не умели плавать.

Когда ребята оказались в озере, то запаниковали и стали цепляться за тех, кто мог держаться на воде. Поэтому даже те школьники, которые смогли бы доплыть до берега в 25 метрах от места трагедии, тонули вместе с товарищами. К тому же паникующие дети не могли разобраться, куда им плыть, теряли силы и тоже шли ко дну.

На крики тонущих детей отреагировал рыбак Леонид Белоусов. Он с берега заметил, что происходит, и тут же поплыл на помощь. Ему удалось вытащить одного ребенка.

— Отец говорил, что осознал случившееся не сразу. Когда он понял это, бросился в воду и стал спасать тех, кто барахтался. Он сожалел, что был на озере один, — рассказывала позже дочь Белоусова. — Будь там несколько человек с удочками, как обычно, удалось бы спасти гораздо больше детей.

Еще двоим мальчишкам из отряда повезло: они добрались до берега вплавь сами.

— Спасать тонущих пытались сотрудники лагеря и ребята из старших отрядов. Об этом я узнал в свое время из рассказов одного из них — Геннадия Москалева, которому удалось помочь добраться до берега кому-то из мальчишек (вроде бы потом родители этого малыша даже подарили старшекласснику часы в знак благодарности), — отмечал Анатолий Арзамасцев.

Об этом говорил и Тимофей Шарамов, которому о случившемся рассказала воспитатель Тамара Ивановна, работавшая в лагере в 1960 году.

— Увидели трагедию дети, которые дежурили на острове. Когда подбежали к берегу напротив — глядь, а на воде только панамки плавают! Нескольких ребят все-таки спасли, в этом участвовал и Генка, сын начальника лагеря, — рассказывал Тимофей Шарамов.

Взрослые, которые сопровождали детей на катамаране, тоже изо всех сил пытались помочь малышам, но те утянули их под воду в тщетных попытках спастись.

— Когда утонувших моториста и воспитательницу вытаскивали, вместе с ними подняли детей, словно новогоднюю гирлянду. Те висели на взрослых, крепко вцепившись в одежду, — вспоминает Анатолий Арзамасцев.

На место происшествия прибыли милиция и скорые, а затем и водолазы. Они продолжали поиски весь вечер и ночь — одно за другим из воды доставали бездыханные детские тела. Позже выяснилось, что 35-летняя воспитательница, которая погибла вместе с воспитанниками, была беременна.

— При расследовании этого ЧП судебные медики выяснили, что Мария Антоновна была беременна. Получается, Луковое озеро в тот день забрало не 28, а 29 человеческих жизней, — вспоминала Тамара Арзамасцева.

Весть о трагедии молниеносно разнеслась по всему городу.

— Я как раз со смены на фабрике домой возвращалась. Гляжу, а в деревне все наши куда-то по дороге торопятся: «Там дети утонули!» Меня знакомый парень, проезжавший мимо, на багажник велосипеда посадил, и так мы до озера добрались, — рассказывала местная жительница. — К тому времени уже стемнело, и ничего толком увидеть было невозможно. Только заметила, что у воды какие-то прожектора или фары автомобильные светят и люди суетятся, а ближе к самому месту нас уже не пустили.

Родители, чьи дети находились в том лагере, в панике кинулись к озеру, надеясь, что это ошибка.

— На следующий день уже рано утром начали приезжать наши родители, и хотя на воротах лагеря был вывешен список погибших, но родители не верили ему и, пока не удавалось увидеть своих детей целыми и невредимыми, не уезжали, — вспоминал Сергей Лебедев, который тоже тогда отдыхал в «Луковом озере».

Несмотря на то, что списки погибших уже были вывешены, многие отказывались верить в страшную правду.

— Даже у нас в деревне слышно было, как кричали женщины, как выли, отчаявшись найти своих сыновей и дочерей живыми… — делились очевидцы.

Хоронили детей всем городом. На кладбище в Электростали появилась целая аллея детских могил. Каждую из них украсила фотография ребенка и одна и та же дата смерти — 10 июня 1960 года.

— В городе на то время жило около 150 тысяч человек. Гробы с детьми несли через огромный человеческий коридор, все плакали, — вспоминает Анатолий Арзамасцев.

Информацию о случившемся советские власти не стали предавать широкой огласке — материалы расследования были немедленно засунуты под гриф «Совершенно секретно». В газетах вышли лишь несколько коротких заметок.

— Трагедия быстро обросла мифами. Так, например, люди рассказывали, что одна девочка до берега доплыла, но обернулась, увидела круги на воде и умерла от разрыва сердца. Но это уже сказки, которым нет подтверждения, — говорил Анатолий Арзамасцев.

Воспитательница и моторист, которые сопровождали детей и отвечали за их безопасность, погибли вместе с ними. Вину за случившееся возложили на начальника лагеря Ивана Зубова — бывшего военного, хотя на момент трагедии его на месте не было. По иронии, он как раз уехал, чтобы договориться о приобретении других плавсредств, чтобы заменить самодельные катамараны. А перед этим Зубов официально запретил пользоваться катамаранами.

Начальник лагеря предстал перед судом, и эти детали были учтены как смягчающие. В итоге Зубову дали всего три года. После освобождения он так и не смог оправиться от случившегося — через два года его не стало.

Детский лагерь до сих пор продолжает работать, правда, здесь не очень охотно вспоминают о той трагедии. После гибели малышей его переименовали в «Орленок».